«Взгляни на дом свой, ангел» – так называется роман Тома Вулфа, вдохновляющий главного героя рассказа на борьбу. Борьбу, о которой на протяжении всей своей истории мечтало человечество. Борьбу со временем.
Ведь у каждого гения, у каждого ушедшего таланта всегда есть самое важное, еще не созданное, не завершенное. «Найлепшая кніга яшчэ будзе напісана». Когда угасает яркая жизнь, будто струна обрывается. И, оборвавшись, кажется, по-прежнему звучит, и многоточия рассыпаются по бумаге.
Персонаж Брэдбери, миллионер Генри Филд, который сам всю жизнь писал «в стол», внезапно понимает, что никому из его современников не под силу осмыслить все величие Века Ракеты, всю красоту и величие Космоса, весь трагизм одиночества в нем человека. «Год 2257, ракеты, атамныя цуды, падарожжы да чужых планет і падвойных сонцаў. Каму гэта па сіле! Спрабавалі, праўда, усе. Ды ні ў аднаго сучаснага аўтара нічога не выйшла. Космас занадта неабсяжны, міжзорныя караблі занадта хуткія, адкрыцці атамнай навукі занадта нечаканыя». Понимая это и принимая собственное бессилие как литератора, Филд сжигает свои «дзесяць мільёнаў слоў», в одно мгновение обесценивая семьдесят лет работы. И, оставшись наедине с «роздумам пра марную працу і згубленае жыццё», ищет опоры в прошлом – в книгах.
Роман Вулфа, который Филд отыскал в библиотеке «сярод кніг, да якіх паўстагоддзя ніхто не дакранаўся», наводит его на неожиданную мысль. Идею, ради которой Филд, сплотив вокруг себя «юрыстаў, сяброў, вучоных, літаратараў», не жалеет расходов.
А именно: вернуть к жизни, вырвав ненадолго из прошлого, Томаса Вулфа, одного из самых талантливых писателей своего времени. Очарованный Вулфом, Филд характеризует того следующим образом:
– Том Вулф – вось хто нам трэба! Вось чалавек, які быў створаны для таго, каб пісаць пра вялікае, пра Час і Прастору, пра галактыкі і касмічную вайну, пра метэоры і планеты. Ён любіў і апісваў усё нешта такое, велічнае і грознае. Проста ён нарадзіўся занадта рана. Яму патрэбны быў матэрыял сапраўды грандыёзны, а на Зямлі ён нічога такога не знайшоў. Яму трэба было нарадзіцца не сто тысяч дзён назад, а сёння.
В чем же мотивация персонажа Брэдбери? Отчасти, вероятно, это попытка реализовать собственные неосуществленные амбиции, стать причастным, в качестве своеобразного мецената, к творчеству гения. Разумеется, обычно меценаты поддерживали гениев материально. А Генри Филд дает Вулфу, возвращенному необычной машиной доктора Боултона, другие, но не менее ценные для гения ресурсы.
Время и впечатления.
Два месяца отсрочки смерти. Время, чтобы увидеть эпоху Космоса и описать, воспеть ее на страницах своих рукописей.
Отметим, что Брэдбери не особенно озабочен подробным описанием обстановки, в которой живет его персонаж. Например, Филд звонит слугам и гостям «по телевизору», профессор Боултон работает с машиной, у которой есть реле, энергетические каналы и какой-то таинственный необъяснимый Элемент Времени. Цветы с Луны, «нібы белае і блакітнае полымя».
Ракеты летят к Марсу, к астероидам, к далеким звездным системам – но мы видим лишь огни в небе, которые Филд показывает Вулфу, сравнивая их с фейерверками. Вот, в общем-то, и всё. Немного для фантастического рассказа, если вдуматься.
Но этого достаточно, потому что логическим центром текста является вовсе не фантастический антураж, не демонстрация сложных технологий. Настоящий центр, суть истории, – это соблазнительная мысль о возможности, о новом шансе, о новой надежде. И Брэдбери – посредством своего Генри Филда, «финансового аса», – дает Томасу Вульфу такую возможность.
Скольким белорусским авторам хотелось бы ее дать, правда?
Таким образом «космическая» фантастика преображается, приобретая почти притчевое звучание. Гений литературы смотрит на новый для него мир глазами ребенка. Брэдбери неоднократно подчеркивает это, делая ненавязчивый акцент. «Настоящий мальчик», – говорит Филд о Вулфе с почти отеческой нежностью. А впрочем, это и есть родительская нежность, любовь творца к сотворенному. Филд гордится Вулфом, его талантом и способностью работать, воображением, способностью описывать величие Вселенной. Его способность видеть – и сохранять то, что разглядел, в текстах.
Возможно, как ненавязчиво говорит нам автор рассказа, проблема технологической цивилизации в том, что ее представители теряют способность смотреть на мир по-детски. С восхищением, с затаенным от радостного ожидания дыханием. Чудеса науки, какими бы неожиданными они ни были, для обывателя становятся слишком привычными, повседневными.
И потому Томас Вулф, родившийся вместе с двадцатым веком и умерший в возрасте тридцати восьми лет, способен увидеть все эти чудеса незамутненным взглядом. А увидев – запечатлеть их на бумаге: «Космас як восень, пісаў Томас Вулф. І гаварыў пра пустэльны змрок, пра адзіноту, пра тое, які маленечкі закінуты ў космасе чалавек. Гаварыў пра вечную восень, якая ніколі не канчаецца. І яшчэ пра міжпланетны карабель, пра тое, як пахне метал і які ён навобмацак, і пра пачуццё высокага лёсу, пра няўрымслівае захапленне, з якім нарэшце адрываешся ад Зямлі, пакідаеш за сабою ўсе зямныя задачы і журботы і імкнешся да задачы куды больш цяжкай, да журбы куды больш горкай. Сапраўды, гэта былі цудоўныя старонкі, і яны гаварылі тое, што абавязкова трэба было сказаць пра Сусвет і чалавека і пра яго малюпасенькія ракеты, якія згубіліся ў бязмежжы…»
Вулф наблюдает и творит одержимо, в полной мере пользуясь предоставленной ему возможностью, и его самоотверженность, настойчивость и упрямство творят чудеса. Там, где машина Боултона не выдерживает, теряя реле за реле от напряжения, непоколебимая воля связывает Вулфа с будущим:
– Па сутнасці, яго зараз утрымлівае ў нас толькі адно – ён сам, яго страсць, яго работа.
Воля и страсть человека сильнее технологий.
И телетайп упорно пишет строку за строкой – десять тысяч слов в день.
И создается книга, которую автор не может взять с собой, книга, названная им цитатой из предыдущей работы. В конце концов два месяца спустя Вулф возвращается в свое время, к смертному одру, и его упоминания о Марсе и путешествии кажутся всем бредом больного пневмонией.
Но, будто сами по себе, будто падая с неба, появляются на могиле Вулфа дивные цветы с Луны – «быццам белае і блакітнае полымя». А лучшая книга еще только будет написана.
«…навошта нам Зямля? Каб вандраваць па ёй? Ці для таго нам Зямля, каб не ведаць на ёй спакою? Кожны, каму трэба Зямля, будзе мець яе, застанецца на ёй, супакоіцца на маленькім шматку і будзе ў цесным куточку яе вечна…»
Давайте читать вместе!Вот #такое_чытво.
Отыскать книгу поможет электронный каталог Национальной библиотеки Беларуси.
Материал подготовлен отделом сопровождения интернет-портала.
