Серебряный век любил розыгрыши и мистификации, но одна из них вышла за рамки приватного развлечения и превратилась в значимое событие литературной и культурной жизни 1910-х гг. Есть в истории Черубины де Габриак что-то, тревожащее сердце и через столетие с лишним: возможно, сами стихотворения, возможно, судьба их автора.
Переполох в редакции
Лиля Дмитриева с матерью и братом
В 1909–1917 гг. журнал «Аполлон», посвященный литературе, живописи и театру, занимал совершенно особое место среди печатных изданий российской столицы. Сегодня его назвали бы «культовым»: публикация в «Аполлоне» означала чуть ли не автоматическое причисление начинающего автора к цеху поэтов. Однако напечататься в «Аполлоне» было непросто. В августе 1909 г. Маковский, исполнявший тогда обязанности не только издателя, но и главного редактора, получил письмо.
От прочего «самотека» оно резко отличалось и внешним видом – листки в траурных рамках, переложенные пряными травами, изящный почерк, и содержанием – стихи были утонченны и загадочны. Маковский был заинтригован, тем более что вскоре незнакомка, назвавшаяся Черубиной, позвонила по телефону, а потом прислала еще одно письмо с замечательными стихами.
Обложка журнала
Когда Маковский показал стихи Черубины сотрудникам «Аполлона», среди которых был и М. Волошин, они поддержали его решение немедленно напечатать их. Но сильнее, чем чеканные строки, увлекала личность их автора. Загадочная Черубина общалась с Маковским лишь по телефону, о себе говорила намеками, а в стихах писала о старинных гербах, исповеди в костеле и прочих экзотических для русского интеллигента вещах.
Наследница крестоносцев
Та самая де Габриак
Постепенно – из намеков, обрывков фраз, полупризнаний и метафор – сложился образ поэтессы. В роскошном особняке, куда нет доступа простым смертным, живет юная красавица с золотыми косами принцессы и зелеными глазами ведьмы. По происхождению она – знатная испанка, по вероисповеданию – страстная католичка, по призванию – поэт.
Гениальная красавица Черубина
Увидев ее, невозможно не влюбиться, но она любит лишь Христа и всерьез размышляет о поступлении в монастырь. Ей не нужны гонорары – она несметно богата; ей не нужна слава – она выше этой ярмарки тщеславия. Этот образ настолько вписывался в стилистику декаданса, что в Черубину де Габриак влюбился не только Маковский, но чуть ли не вся редакция журнала.
Самая известная литературная мистификация Серебряного века
Несколько месяцев длились «страсти по Черубине», исправно присылавшей новые стихи и создававшей новые поводы для волнений. То она тяжело заболела, упав без памяти после ночного молитвенного бдения; то она уезжает в Париж. Доведенный до исступления Маковский поклялся во что бы ни стало сорвать с Черубины покров тайны и пасть к ногам искушенной в «мистическом эросе» зеленоглазой наяды. Вскоре его желание исполнилось, правда, несколько неожиданным образом.
Дуэль и разоблачение
До драки не дошло... дошло до дуэли
В ноябре 1909 г. случилось неслыханное происшествие: М. Волошин, известный своим добродушным нравом и физической силой, подошел к Н. Гумилёву и отвесил ему пощечину в присутствии свидетелей. До драки между прославленными поэтами не дошло: их растащили, но дошло до дуэли, состоявшейся 22 ноября 1909 г. на Черной речке. Дуэль обошлась без кровопролития, но по Петербургу поползли слухи: дрались из-за женщины, из-за той самой Черубины. Но получалось, что оба ее знают?
Вскоре выяснилось, что с Черубиной был знаком и сам Маковский. Летом ему приносила свои стихи молоденькая учительница Елизавета Дмитриева: симпатичная, но хромая и, о ужас, бедно одетая. По мнению Маковского, настоящая поэтесса так выглядеть не могла, и стихи были возвращены автору. Если бы Дмитриева не входила в круг Волошина, на этом бы все и закончилось; но она рассказала историю неудачной публикации любившему розыгрыши поэту, и тот придумал летним коктебельским вечером «игру в Черубину».
Игра в Черубину
О том, что Дмитриева и Волошин затеяли игру ради нее самой, а не ради публикации, говорит тот факт, что напечататься в «Аполлоне» Елизавета могла и под собственным именем – даже после неудачного первого визита. Ей достаточно было попросить своего возлюбленного Н. Гумилёва, и тот уговорил бы Маковского разместить на страницах журнала пару ее произведений. Но просить Дмитриева не хотела.
Учительницу, жившую на скудное жалованье, прельщала возможность хоть ненадолго почувствовать себя роковой красавицей, играющей мужскими сердцами. Волошин придумывал темы, Елизавета писала стихотворения и интриговала Маковского по телефону, изображая загадочную аристократку. Но любой игре рано или поздно приходит конец. Сегодня сказали бы, что Волошин и Дмитриева создали «виртуальный персонаж».
Тот самый виртуальный персонаж
Разразился громкий скандал. Вокруг Дмитриевой забурлил поток самых грязных сплетен: и стихи, дескать, за нее писал Волошин; и спала она с двумя поэтами одновременно; и страшна как жаба. Потрясенная девушка перестала писать стихи и надолго ушла из мира литературы. Судьба Дмитриевой сложилась печально: сосланная в Среднюю Азию, она умерла в 1928 г. в 41 год от рака печени, и могила ее не сохранилась. Все, что осталось – это легенда о гениальной красавице Черубине и ее стихи.
Источник: Культурология. РФ
