На библиотечной полке она – рядом с Ахматовой. В мире высокого искусства – рядом с камерной музыкой: почти бесплотной, но теплой и грустно-умной. В пространстве жизни – с бедами и эйфориями земного времени, отведенного ей Судьбой.
Но как бы ни дорожила она дружбой, любовью, вдохновенным общением, всего дороже были «замкнутые уединения». Они были «трудно-отрадны и плодотворны». Без этих часов, дней или ночей, поведенных наедине с поэзией, не было бы страниц, подписанных нежным именем «Белла».
Как причудливо тасуется колода…
Все дело в имени и дате рождения. Ведь она родилась Изабеллой. Ее мама была увлечена Испанией: гордое королевское имя Изабелла казалось ей воплощением испанского. Повзрослев, девочка отказалась от испанско-королевского следа: она избавилась от «Изы», оставив себе только «Беллу».
Родилась Белла-Изабелла в 1937 году. Прошло сто лет после гибели Пушкина, все гибли и гибли люди – по страшным и странным обвинениям. Иосиф Бродский видел в символической дате ее рождения «подтверждение изумительной жизнеспособности русской культуры».
В крови Беллы Ахмадулиной смешались русские, татарские, итальянские краски. Русско-итальянская мама служила переводчицей, отец-татарин на таможне. Бабушка была родной сестрой революционера Александра Стопани. Внук итальянского шарманщика, в октябре 1917 он находился в эпицентре событий, в Смольном.
Может быть, от Стопани внучатой племяннице Белле передались не только тонкие черты лица, но и социальная активность. Она отказалась участвовать во «всеобщем» осуждении Пастернака, боролась, как могла, за Сахарова, поддерживала решившегося на эмиграцию Войновича. И вообще была замечена в крайне не соответствующих образу милой поэтессы конфликтных ситуациях.
Жизнь как искусство
Когда начался путь Беллы в поэзию?..
Читатели узнали ее сначала как журналистку, которая писала для скромной газеты «Метростроевец». (В 1964 году зрители, посмотрев фильм «Живет такой парень», узнают Беллу в стильной журналистке.) Было много забавных ситуаций. Нужно брать интервью, а над Беллой, вчерашней школьницей, смеются. Но она все равно писала – пусть пока не поэтические, а репортерские строки об оранжерее, в которой выращивают огурчики для работников Метростроя, об электропоездах.
Поэтические дебюты Ахмадулиной состоялись благодаря хлопотам двух поэтов – Евгения Винокурова и Степана Щипачева. С Винокуровым Белла познакомилась на Автозаводе имени Сталина (потом – имени Лихачева). Он вел там литературный кружок, и Белла пришла на занятия. В мае 1955 года Винокуров включил стихотворение Беллы «Родина» в поэтическую подборку для «Комсомольской правды». И Винокуров, и Щипачев хлопотали о публикации ее стихов в журнале «Октябрь». Позже Белла скажет, что ее ошеломил гонорар – 70 рублей!..
Поэт Илья Сельвинский посоветует Белле поступить в Литературный институт имени Горького. В отзыве-рекомендации он напишет:
«Как бы там ни было, что бы в Вашей жизни ни произошло, помните, что у вас дарование с чертами гениальности, и не жертвуйте им никому и ничему!»
Белла Ахмадулина
В институте ее поэтический талант был замечен и оценен сразу, но как-то по-разному: и хвалили, и язвили. Беллин талант другого рода – не предавать! – привел к исключению. Поводом стала Нобелевская премия по литературе.
В 1958 году она была присуждена Борису Пастернаку, идеологически не благонадежному писателю. Сегодня трудно понять, почему весть о присуждении премии вызвала у Пастернака ужас. Писатель понял, что в СССР он теперь чужой среди своих. События стали развиваться по худшему сценарию.
Почти никому в СССР не известное сочинение Пастернака «Доктор Живаго» вызвало у интеллигенции и студенчества «внезапное» нежелание дышать с автором «клеветнического романа» одним воздухом. Пастернак был исключен из Союза писателей. Встал вопрос о высылке из страны.
Нетрудно представить, как была воспринята в Литературном институте выходка студентки Ахмадулиной: она отказалась подписать коллективное письмо, осуждающее писателя.
Ведь могла бы, раз так ценила Пастернака, сбегать к нему и объяснить, что вынуждена поставить подпись. Так сделали некоторые ее однокурсники. Но Белла поступила по-своему. В связи с этим в институте ей не простили пренебрежение марсксизмом-ленинизмом: она спутала на экзамене диамат (диалектический материализм) с диабетом и не смутилась. Разумеется, студентку исключили.
С такой репутацией работу ей не предлагали.
Но Белле все же посчастливилось обойтись без обвинений в тунеядстве: Сергей Смирнов, известный писатель, пристроил ее внештатным корреспондентом в «Литературную газету в Сибири». Человеком он был непростым, как говорила сама Ахмадулина, но тогда он ей действительно помог.
Позже в институте Ахмадулину восстановили. В 1960 она его благополучно окончила. Еще до того как стать «дипломированным специалистом», Белла написала много прекрасных строк. Например, вот эти:
По улице моей который год
звучат шаги – мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
В 1975 году благодаря композитору Микаэлу Таривердиеву строки станут романсом и прозвучат в фильме Рязанова «Ирония судьбы, или С легким паром!»
Кстати, у Беллы с кино сложились красивые отношения. Ее стихотворение «О, мой застенчивый герой» проникновенно читает в «Служебном романе» Светлана Немоляева. Романсы на стихи Ахмадулиной звучат в рязановском фильме «Жестокий романс» (музыка Андрея Петрова). И сама Белла появлялась в кадре: она сыграла эпизодическую роль журналистки в фильме Шукшина «Живет такой парень» и прочитала свои стихи в фильме Климова «Спорт, спорт, спорт».
Октябрь 1964 года. Леонид Куравлев (слева), Василий Шукшин (в центре) и Белла Ахмадулина (справа) репетируют сцену на съемках фильма «Живет такой парень». Фото: Юрий Абрамочкин/РИА НОВОСТИ
В 1962 году издательство «Советский писатель» выпускает первый поэтический сборник Беллы Ахмадулиной – «Струна». Выход этой книги стал возможным благодаря помощи поэта Павла Антокольского.
Спустя годы в интервью Ахмадулина выскажется довольно критично о своих первых публикациях и об этом сборнике в частности. Тем не менее, тогда читатель встретил новое имя с большим интересом, а Союз писателей в том же 1962 году принял Беллу в свои ряды.
Начиналась короткая, но очень яркая эпоха «шестидесятников». Интернет называет этот феномен субкультурой. Но на деле все было проще и живее. «Шестидесятники» – это талантливые молодые люди, ободренные начавшейся политической «оттепелью».
Композитор Микаэл Таривердиев пишет о том времени и его героях:
«Нас объединяло ощущение, что мы нужны своей изменяющейся стране, что мы нужны нашим сверстникам… Будущее улыбалось нам. Иллюзии молодости никому из нас не давали трезво оценить ситуацию в стране. Нам казалось, впереди нас ждет только радость».
Белла Ахмадулина
Появляется потребность слушать стихи и потому – аншлаги на поэтических вечерах в Политехническом музее, целые стадионы жадных до поэзии людей.
Наверное, и Белла жила тогда в ожидании радости. Но на родине не все ее любили. Она регулярно совершала неправильные для советского человека поступки: то опубликуется в «эмигрантском» издательстве, то поддержит диссидента, то «свяжется» с подпольным альманахом.
Идея выпуска литературного альманаха «Метрополь», в который войдут не допущенные в официальные издания тексты, возникла в 1978 году у Василия Аксенова и Виктора Ерофеева. Позже к изданию подключились Евгений Попов, Андрей Битов, Фазиль Искандер. В «самиздатовский» альманах вошли сочинения Ахмадулиной, Вознесенского, Высоцкого, Алешковского, Сапгира и немногих других.
Всех участников альманаха ждали большие испытания. Впрочем, спокойной жизни у них никогда не было.
1980 год стал очень трудным для Беллы. Ей позволяли ездить по стране с выступлениями, но что она видела? Цинковые гробы с телами солдат, погибших в Афганистане, обезумевших матерей. Умер Высоцкий, уехали из страны писатели Аксенов и Войнович.
Островком относительного спокойствия была тогда для Ахмадулиной мастерская художника Бориса Мессерера, ее верного спутника. Она напишет о мастерской: «Я всегда благодарю ее стены и населяющие ее предметы, побуждающие к дружеству и чистым помыслам». Целительным окажется и пребывание в тихой провинциальной Тарусе.
Исцелившись, и сама Белла снова станет похожей на тот «надежды маленький оркестрик под управлением любви», о котором писал ее друг Окуджава.
Художник Орест Вирейский рисует Беллу Ахмадулину, фото: Риа Новости
«Маленький оркестрик»
Постепенно все наладится: появятся публикации, сборники, приглашения на встречи с читателями, зарубежные поездки.
Белле никогда не казались бедой периоды бедности. Не доводило Беллу до рыданий долгое молчанье издательств, изданий: она знала, что ее стихи нужны читателям.
Больше всего Белла дорожила строками, которые еще не родились, поэзией внутри себя. В поздних интервью признавалась, что ей очень радостен талант других: восхищалась Мариной Нееловой, Чулпан Хаматовой, грустила о Высоцком, Окуджаве. Увы, она потеряла многих-многих, их «медлительный уход» остался ее болью.
Но, как в поэзии Ахмадулиной есть место и автомату с газировкой, и кофейному чертику, так и в ее характере нашлось место озорству и юмору. И мультяшному герою.
Когда актриса Ия Саввина озвучивала Пятачка в мультике про Винни-Пуха, она пародировала манеру речи Беллы Ахмадулиной. Белла отреагировала гениально. Она позвонила актрисе и сказала:
«Спасибо, Ия, что Вы подложили мне не свинью, а прелестного поросенка».
Сколько еще парадоксов, загадок, мистификаций в мире Ахмадулиной!..
Все о ней
Микаэл Таривердиев:
«А Белла всегда была такой. Она поразительно не изменилась с годами. Такая странная, бесконечно красивая, утонченно-жеманная, но абсолютно естественная. Она никогда не наигрывала. Такое вот создание. Такой вот редкостный необычный цветок.
Фото: elle.ru
Какая-то странная смесь татарской княжны и русской царевны. В ней не было простоты, в ней никогда не было панибратства. Сколько помню, а мы знакомы так много лет, мы всегда были с ней на «вы». И мне всегда было странно, когда к ней обращались на «ты». Она как-то всегда от всего дистанцировалась, при полной симпатии, расположении, нежности. Поразительной красоты и совершенства женщина. И такой она и осталась».
Иосиф Бродский:
«Белла Ахмадулина ясно, вполне отчетливо выделяется на фоне своих предшественников и современников, поскольку она не стремится подтасовывать критерии. И если уж говорить о влияниях, насколько можно говорить о влияниях на ее поэзию, она более обязана Борису Пастернаку, мужчине, нежели любой из женщин в русской поэзии – Марине Цветаевой, например, или Анне Ахматовой».
Борис Мессерер:
«У меня всегда было много друзей, общение с которыми занимало значительную часть моего времени. Но главным моим жизненным инстинктом было стремление хранить Беллу и ограждать ее от различных бытовых неурядиц, чтобы уберечь ее редкий талант».
На фото слева направо: композитор Родион Щедрин, поэтесса Белла Ахмадулина и художник Бори Мессерер, фото: коммерсант.ру / Александр Тимошенко
Павел Антокольский:
«Не трактир, так чужая таверна.
Не сейчас, так в столетье любом.
Я молюсь на тебя суеверно,
На коленях и до полу лбом.
Родилась ты ни позже, ни раньше,
Чем могла свою суть оценить.
Между нами, дитя-великанша,
Протянулась ничтожная нить.
Эта нить – удивленье и горечь, –
Сколько прожито рядом годов
В гущине поэтических сборищ,
Где дурак на бессмертье готов!
Не робей, если ты оробела.
Не замри, если ты замерла.
Здравствуй, Чудо по имени Белла
Ахмадулина, птенчик орла!»
Автор публикации: Алевтина Бояринцева.
Источник: MOIARUSSIA
Читайте также:
«Чудо по имени Белла»: почему Ахмадулину обвиняли в манерности, а ее стихи − в пошлости
